Главная                                       Марсо рассказывает о Софи                          Статьи

 

  Сначала ты говоришь себе, что она похожа на свои фотографии. Она даже еще красивее. Без макияжа, черные глаза, красивый ротик а-ля Аджани, круглый и спокойный. Она немного грызет ногти, когда говорит или пьет Кока-Колу. Она носит длинную кофту и высокие ботинки. Потом она начинает говорить... Ей всего лишь восемнадцать лет, но она обладает мудростью и здравомыслием человека, немало повидавшего на своем веку. Не глупышка, не задавака, не жеманница, она замолкает, когда не может или не хочет отвечать.

 

  - У вас ведь не было стремления стать актрисой, это случилось случайно?

  - Совершенно верно. Я никогда не думала об этом. Я всегда обожала все, что имело отношение к театру, но в своей голове, нет... я не думала об этом. А потом я попробовала все это в "Буме-1", мне тогда было 14 лет... Я снималась там, как будто это были обычные съемки на каникулах... Мне тогда все время говорили, что все это скоро пройдет и больше не повторится, что я вспыхну и тут же погасну - но с моего самого первого фильма я встретилась с очень хорошими и порядочными людьми, которые полюбили меня и приобщили к миру кино. В 14 лет я была совсем ребенком... Она улыбается. У нее совсем детские ямочки на щеках, у нашей Софи.

 

  - И когда же вы поверили в это? Вы сказали себе: "Ну, вот, теперь я актриса"?

  - Я никогда не говорила себе: "Ну, вот, теперь я актриса", скорее, я говорила: "Я хочу это сделать"... Я далеко не сразу пришла к этой мысли. Между первым и вторым "Бумом" я ничего такого не делала... Два года я вела свою прежнюю жизнь: ходила в школу, а когда я закончила "Бум-2", я повзрослела и поняла, что для меня это уже не какое-то развлечение, а работа... И именно тогда, когда я пришла к мысли, что это работа, это меня по-настоящему заинтересовало. Именно тогда я стала получать предложения и почувствовала ответственность за свой выбор. Я стала читать сценарии, стала принимать самостоятельные решения... К тому же, в начале мне не повезло, я была молодой, я снялась в двух фильмах про подростков, а во Франции вам быстро приклеивают этикетку на спину...

 

  - И вы решили взять карьеру в свои руки?

  - Да. Я хотела попробовать себя в чем-то еще, хотя бы для того, чтобы посмотреть, на что я способна.

 

- Ваши родители помогали вам?

- Они не помогали мне уложить все эти вещи по полочкам у меня в голове, потому что для моих родителей кино всегда было чем-то далеким, неприкосновенным, даже опасным, но они помогли мне не потерять равновесия, так как они были для меня чем-то знакомым в том новом мире, с которым я только знакомилась, со всей его роскошью и блеском...

 

- Чем занимаются ваши родители?

- Они работают в одном ресторанчике в Со...

 

  - Вы продолжаете встречаться с ними?

  - Да, конечно!

 

  - Между вами не возникла пропасть?

  - Нет. У меня теперь своя жизнь, я независима в финансовом плане, у меня есть квартира и я не завишу от них. У нас разные жизни, но когда мы встречаемся, все проходит великолепно. Хотя иногда мне бывает жаль, что я не могу с ними говорить о кино... Но тогда я говорю себе, что об этом я могу поговорить с другими, они ведь здесь не для того, чтобы выслушивать мои истории... И потом, я не очень часто их вижу. Я была более раздражена, когда жила вместе с ними. Тогда это была проблема. Каждый вечер, когда я возвращалась домой, у меня было только одно желание: рассказать им о том, как прошел мой день, и я хорошо чувствовала, что между нами есть какое-то недопонимание... а теперь я живу одна, отдельно от них, мы видимся реже, и все проходит лучше...

 

  - Они приходят на съемки, чтобы увидеться с вами?

  - Нет.

 

  - А когда они ходят посмотреть ваши фильмы, что они говорят?

  - Они ходят посмотреть на свою дочь, и они очень хорошие зрители...

 

  - Они критикуют фильмы?

  - Нет. Не очень.

 

  - В фильме Жулавского есть сцены, где вы снимались обнаженной. Это их не шокирует?

  - Нет.

 

  Потому что там нет абсолютно ничего шокирующего. Но это верно, что они пойдут посмотреть фильм, который не имеет ничего общего с "Бумом", и я спрашиваю себя, как они отреагируют на темп фильма, на его жестокость...

 

  - Вы бы снялись в такой роли, как Настасья Кински в "Любовнике Марии"?

  - Да. Мне очень нравится этот фильм. А почему бы и нет? Как бы там ни было, это моя жизнь, и все, что я делаю, я делаю для себя. У меня нет какого-то гуру, которого бы я слушала. Я слушаю себя. В кино это особенно важно, потому что когда играешь, нужно отдавать саму себя... Если бы нужно было прислушиваться к чьему-то мнению, то это было бы невозможно... Нужно сосредоточиться на себе, быть эгоистом. Делать что-то для себя...

 

  - Как вы восприняли эту внезапную перемену в своей жизни?

  - Это зависит от того, что вы имеете в виду.

 

  Если людей, которые узнают вас на улице, то это не так уж неприятно, мне это даже нравится. В конце концов, у них есть это право, они платят тридцать франков, чтобы увидеть меня... А более глубокие изменения в жизни? Я в восторге, потому что я веду такую жизнь, какая мне нравится, несмотря на то непростое обстоятельство, что я была брошена в мир взрослых совсем еще ребенком... Но я думаю, что мне это нравится. Когда я была маленькой, я никогда не мечтала о том, чтобы стать актрисой, но также я никогда не мечтала о том, чтобы стать продавщицей в Монопри (сеть магазинов во Франции) или кем-то еще. Я не мечтала ни о чем, у меня были очень независимые взгляды, я ждала, ждала, я говорила себе, что что-то должно произойти. Я большая фаталистка... Если бы мне не нравились эти перемены, то я бы не стремилась к ним.

 

  - Бывают ли моменты, когда вам бывает жаль, что это с вами случилось?

  - Нет, никогда. Хотя и бывают моменты очень, очень трудные, но это мне нравится. Я не люблю, когда все легко...

 

  - Вы не жалеете, например, о том, что бросили школу?

  - Нет, я жалею об этом.

 

  Было бы лучше, если бы я закончила занятия в школе. Впрочем, может быть, я еще вернусь к ним. Не во Франции, так в Соединенных Штатах... Как-то я даже все уже уладила, чтобы поехать на год в США учиться в университете, но потом я сказала себе, что было бы глупо бросать вот так свою карьеру... Но однажды я все-таки сделаю это. Я хотела бы снова почувствовать атмосферу учебы вокруг себя. Но только не во Франции... Последние два года в школе мне столького стоили только оттого, что у меня была фамилия Марсо! Это было ужасно! В моем лицее было 1600 учеников... Они просто травили меня: подножки, письма с угрозами, пересуды. Это был какой-то кошмар. Я чувствовала, что меня травят, презирают... С самого первого дня! Я ушла только из-за этого... Я старалась держаться в течение двух лет, но потом я отказалась. Я ушла, когда училась в предпоследнем классе.

 

  - Как вы распорядились своими первыми деньгами?

  - Я не видела своих первых денег, потому что мне не было 18 лет... Я имела право только на 20% своих доходов. В 16 лет я решила жить самостоятельно, и я получила свои деньги. Я купила квартиру. Я делала подарки... Подарки-сюрпризы, а не подарки на праздники или дни рождения.

 

  - Что вы делаете в период между съемками фильмов?

  - Ничего.

 

  И это ужасно. Я не способна заниматься чем-либо иным. Я хожу кругами по комнате. Или покупаю кучу дисков. Или сплю, когда нет настроения... Это действительно проблема, потому что актер должен жить нормальной жизнью, чтобы было откуда брать материал для своих ролей... Хотя есть многое, чем я интересуюсь. Но я думаю, что мне нужно было бы уехать из Парижа. Потому что когда я не снимаюсь, жизнь в Париже для меня превращается в кошмар. Я задыхаюсь. До девяти лет я жила загородом. Я там гуляла, много занималась спортом. Я хорошо чувствую себя только там. Когда я переехала в Париж, это было отвратительно. Я только что купила себе дом за пределами Парижа, постараюсь жить там. Когда ты в сельской местности, время идет иначе: дни проходят не так быстро, как в Париже. Ты никуда не торопишься, видишь вещи в их истинном свете. В Париже я не замечаю, как проходят дни, мне кажется, что я теряю время... И еще я говорю себе, что нужно жить своей жизнью, что это так же важно, как и моя работа, если не больше...

 

  - Вы чувствуете себя одинокой?

  - Да, но я не думаю, что человек обречен на одиночество.

 

  Я долгое время так думала, но теперь уже нет. Всегда есть книга, пейзаж, встречи, которые могут дать вам что-то. Я обожаю одиночество, когда у меня есть возможность в любой момент прервать его... Но также не следует и замыкаться в своем одиночестве, потому что тогда становишься злым...

 

  - У вас есть друзья?

  - Нет, у меня немного друзей. Есть люди, которых я очень люблю, но нет таких, кому бы я могла довериться. У меня нет подруги, которую я могла бы посвятить во все свои тайны...

 

  - Когда вы читаете о жизни актрис, вы когда-нибудь задумываетесь о тех из них, кто закончил свою жизнь в одиночестве, у которых были различные проблемы?

  - Да, конечно. Хотя у меня прошлое еще не такое большое, чтобы я могла действительно отдавать себе в этом отчет. Это пугает меня, и я не хочу попасть в эту ловушку. Вот почему я пытаюсь убедить себя в необходимости жизни, выходящей за пределы кино, в необходимости своего тайного сада, своих собственных тайников... Я смотрю на людей, я вижу их жизнь и говорю себе, что нельзя быть уверенным ни в чем, нужно подстраховаться с самого начала. Нужно иметь свое собственное мнение, не жить в невыносимом ритме "съемки-съемки-съемки", теряя настоящее в погоне за будущим... Вот, например, было нелегко пойти работать к Пьяла сразу после Жулавского. Необходимо некоторое время, чтобы перестроиться... сделать выбор, а это и есть самое трудное.

 

  - Как окончилась ваша история любви с Пьером Коссо, о которой одно время писали все журналы?

  - У нас все не сложилось, потому что мы любили друг друга и были неосторожны.

 

  Мы довольствовались тем, что любили друг друга, и не обращали внимания на газеты, которые смаковали эту историю, но вот что я вынесла из всего этого: нужно защищать свою личную жизнь. Это закончилось очень просто... мне было 16 лет, ему 22... Мы расстались очень хорошо. Мы теперь не встречаемся часто, все закончилось... Я не знаю, что он делает, где находится.

 

  - А тогда вы думали, что это продлится всю жизнь?

 

  Она смеется.

 

  - Я всегда думаю, что все всегда будет так, как сейчас.

 

  - Это была ваша первая любовь?

  - Нет. Нет... Но это была одна из моих самых больших историй любви. Я постоянно в кого-то влюбляюсь. Может, это длится недолго, но... Мне уже случалось влюбляться по-настоящему...

 

  - Когда вы были маленькой, вы мечтали о Прекрасном Принце?

Она молчит и грызет ноготь.

  -... Да. Я все еще мечтаю о ком-то, с кем я могла бы жить без всяких сложностей... Именно так. Чтобы наша жизнь не была слишком деятельной, чтобы не было принуждения. Я не люблю, когда мне причиняют боль. Я люблю верить человеку. Мне нравятся ясные отношения... Любовь может основываться на стольких вещах. Думаю, что еще помогает, когда у каждого есть свое увлечение...

 

  - Вы не способны полюбить чиновника?

  - Нет. Ни выпускника престижного ВУЗа, ни политика.

 

  - Политика вас интересует?

  - Да и нет. Я не читаю газеты каждый день, но я хожу голосовать, хотя бы для того, чтобы воспользоваться свободой, которая есть у нас во Франции, в отличие от других стран... Если я говорю о политике, я предпочитаю говорить о людях, а не о политических партиях.

 

  - Как вы думаете, вы похожи на современных молодых людей?

  - Я не знаю, потому что я с ними практически не общаюсь...

 

  - А любовь с Большой Буквы, вы думаете об этом?

  - Я говорю себе, что у меня есть время, чтобы испытать ее...

 

  - Вы не хотели бы заняться чем-то еще?

  - Да. Поставить фильм.

 

  Я хотела бы попробовать себя в роли постановщика. Я пока жду, нужно повзрослеть, нужно найти, о чем можно сказать людям. Когда я снимаюсь, я смотрю, как нужно снимать, работать со светом... Также я бы хотела руководить актерами. У меня просто слюнки текут от этого. Это великолепно, больше всего мне бы хотелось работать с людьми...

 

  - Есть ли во Франции актрисы, которыми вы восхищаетесь?

  - Я очень восхищалась Роми Шнайдер и я жалею, что мне так и не удалось познакомиться с ней. И потом, есть еще Аджани...

 

  - Как вам нравятся звезды, усыпанные блестками и в длинных платьях?

  - Очень нравятся, но нужно, чтобы это было оправдано... Нужно будить воображение людей, которые пойдут смотреть ваши фильмы. Слишком нормальные актрисы не приведут вас в восхищение.

 

  - Вы хотели бы выступать в театре?

  - Да. Очень, очень. Я хотела бы сыграть в "Чайке" Чехова и в пьесах Мариво, Мюссе... Я читаю и перечитываю их пьесы.

 

  - Вам предлагали что-нибудь?

  - Нет. Люди не решаются, но мне бы очень хотелось...

 

  - Вы учились на театральных курсах?

  - Да. Между "Бумами" мне сказали: "Ты должна пройти театральные курсы, если ты хочешь быть хорошей актрисой". Я пошла туда, и это было сущее мучение.

 

  - Почему?

  - Верно, нужно обучиться и технике, но все же не следует забывать и про чувства. К сожалению, на некоторых занятиях слишком много времени уделялось технике за счет инстинкта и эмоций.

 

  - Вы хотели бы уехать жить в Соединенные Штаты?

  - Жить - нет.

 

  Впрочем, я думаю, что могла бы привыкнуть. Это было бы очень интересно для меня. Мне нравятся люди, которые там живут, их жизнь, но я не хочу жить там. Я француженка... Работать, почему бы нет? Я собиралась сниматься там в фильме, но не получилось...

 

  - Вы говорите по-английски?

  - Да.

 

  - Кажется, в Японии вас считают звездой?

  - Если японцам что-то нравится, то это приобретает чудовищные размеры. Ваше лицо будет повсюду... Они обожают звезд, хотя часто это только видимость...

 

- У меня такое впечатление, что вы делаете карьеру как Депардье, чередуя коммерческие фильмы с авторскими...

- Мне не нравится сниматься все время в фильмах одного жанра. Я люблю меняться. После Пьяла я хотела сняться в комедии. Моим следующим фильмом будет комедия режиссера Де Брока. Это одновременно случайность и выбор.

 

- У вас есть амбиции?

- У меня есть амбиции, но я не карьеристка. Я хочу идти дальше, продолжать, но это не "я хочу, я хочу, и я этого добьюсь, чего бы мне это не стоило".

 

- Когда вы думаете о будущем, вы не испытываете тревоги?

Она колеблется, грызет ноготь на пальце...

  -... Да. Потому что я боюсь потерять что-то, что я действительно люблю... Но я не живу в будущем. Я живу в настоящем.

 

  - Вы действительно думаете, что все может однажды закончиться?

  - Во всяком случае, я говорю себе так. Я фаталистка...

 

  - Вы представляете себе свою семью, детей?

  - О, да! Но не сейчас.

 

  Я не чувствую себя сейчас способной взять на себя заботу о детях и муже, но мне очень нравится идея семьи. Я считаю, что это что-то веселое. Но вокруг себя, на 100%, я вижу только катастрофы. Например, мои родители, это не был счастливый брак... Они расстались, потом опять сошлись через два года. Это было нелегко, на нашей дороге было немало ухабов... но я считаю, что сам символ брака прекрасен. Никакой опыт не может сравниться с опытом брака. Я действительно так думаю. Выйти замуж за кого-то - это жест доброты, великодушия... Но у меня еще есть время...

 

  - Вам уже делали предложения?

  - Да.

 

  - И вы хотели ответить согласием?

  - Да.

 

  - А почему вы этого не сделали?

  - Потому что мое желание очень быстро пропало, потому что я соглашалась, но на самом деле была равнодушна.

 

  Я говорю себе, что однажды я попытаю счастья. Даже если это не продлится всю жизнь, все равно это прекрасный траур... И потом, я очень люблю детей. Ребенок - это же так классно. Представить только, что он является частью тебя...

 

  - Вы следуете диете?

 

  Она прыскает от смеха.

 

  - Когда на меня находит...

 

  У меня рост 1,72 метра и я никогда не взвешиваюсь. Я терпеть не могу всего этого. Я просто не выношу. Уже, наверное, два года, как я этого не делала. С одной стороны, я должна быть внимательна к этому, но с другой, я нахожу, что портить себе жизнь постоянной заботой о похудании - такая глупость! Жить - это значит есть, расти... Я обожаю хорошо поесть!

 

  - Вы живете одна?

  - С моей собакой, Лолитой.

 

  Она улыбается. Больше она об этом не расскажет.

 

  - Вы часто бываете в компании?

  - Не очень. Временами, если только не...

 

  Я не очень люблю танцевать. Мне не очень нравятся ночи в Париже. Такое ощущение, что люди развлекаются, потому что они вынуждены это делать, потому что им было скучно целый день. По-моему, это не очень весело.

 

  - Что вы думаете о феминизме?

  - Я чувствую восхищение перед женщинами, которые оставили свой след в истории... но я не люблю феминизма, превращенного в общественное движение.

 

  Мне не нравятся женщины, которые выступают с требованиями или ходят на демонстрации. Я предпочитаю тех, кто что-то делает без транспарантов, хотя я бы подключилась к движению за разрешение абортов.

 

  - Вы говорите со своей мамой о контрацепции или о вашей сексуальной жизни?

  - Нет. Никогда. Но я могла бы...

 

  Я вообще не много говорю. Это не в моем характере. Я предпочитаю уединение... Я такая не специально, а потому, что никогда не встречала людей, с которыми я действительно могла бы поговорить по душам...

 

  - У вас есть фанаты, которые повсюду следуют за вами?

  - О, нет! У меня нет такого окружения.

 

  Я бы этого не перенесла. Я не хочу, чтобы люди превращались в клоунов из-за меня... Для меня это было бы не смешно. К тому же, я не считаю, что все эти поклонники интересные люди. Я предпочитаю соблюдать дистанцию; например, я бы не хотела приглашать к себе домой кого попало.

 

  - Как же вы защищаетесь от этого всего?

  - Единственная возможность избежать этого - это не играть ни с собой, ни с людьми.

 

  У меня есть ясное представление о том, что я хочу делать, и я не хочу искать что-то еще. Есть вещи, которые мне дороги, и я готова сражаться за них... Кино - это искусство, и я занимаюсь искусством. Я занимаюсь этим серьезно. Как если бы я была монашкой в монастыре. Я не хочу делать или говорить что попало... Это как религия. Я верю в свою профессию. А когда есть вера, ты защищен... Единственная проблема, когда ты веришь во что-то, как я верю в мое ремесло, это то, что часто разочаровываешься, а когда ты разочарована, то это может ранить тебя...

 

  - Вы уже думали о том, чтобы остановиться?

  - Да. Именно по этой причине.

 

  Потому что я была разочарована и ранена. Это было четыре-пять месяцев тому назад. Но я считаю, что нужно верить... Даже если это делает вас уязвимой. Если завтра все кончится, я скажу себе, что в моей жизни было что-то большое... До этого я была просто девчонкой из пригорода и вдруг внезапно, благодаря моему увлечению, я расцвела и надеюсь, что это надолго. Когда есть увлечение, это большая удача, нужно понимать это..."

 

  Маленькая монашка из кино ушла. Со своим нежным цветом лица, своей философией умудренного жизнью человека, своими округлыми формами и своей тягой к экрану... Бросив напоследок несколько фраз о том, что она ни за что на свете не снимется у Годара, "потому что он все тянет на себя", что скоро она сдаст на водительские права, что ее брат сейчас в армии и что она жалеет его от всего сердца, и что когда тебе 18 лет, это чудесно, потому что можно сказать себе, что у тебя осталось еще много времени, что все еще можно успеть...

 

                                                                                                                                                                                                                            Катрин Панколь

 

                                                                                                                                                                                      Пари Матч 1865  (февраль 1985 года)